Свеча для трупа - Страница 12

Подняв глаза, он заметил вопросительное выражение на лице Маркби.

— Таковы новые правила, — объяснил он. — Все изменилось по сравнению со старыми добрыми временами, когда тебя могли похоронить в твоем лучшем костюме. С некоторых пор запрещено закапывать в землю любые искусственные ткани и другие материалы, которые не разлагаются или отравляют почву. То же самое с кремацией. Нельзя, чтобы в печи оказались вещества, при сжигании которых в атмосферу выбрасываются вредные газы. Так что теперь, когда мы отправляемся в последний путь, нам приходится наряжаться в официально одобренную «могильную» одежду.

Вряд ли об этом было известно Юнис Грешам. И вряд ли она бы это одобрила! Маркби слегка подвинул папку.

— Да, тело, предположительно, было завернуто в большой кусок какой-то дешевой ткани. Криминалисты сделали анализ сохранившихся клочков. Ткань крепкая, рассчитанная на долгую службу — из такой шьют портьеры или покрывала, но не платья. Они полагают, что, возможно, ткань иностранного производства — из тех, что ввозятся в страну для быстрой продажи на рынках и в недорогих магазинах. В больших объемах такую ткань вряд ли реализовывали, по крайней мере в последние несколько лет, поскольку она не выдерживает требований пожарной безопасности. Но в прошлом требования были не такими строгими, а люди с большей охотой покупали небезопасные товары.

— Эта стремительная рыжеволосая девушка, инспектор Брайс, сказала, что скелет был идентифицирован как принадлежавший молодой женщине. — Отец Холланд потянулся вперед и поставил пустую кружку на стол Маркби. — Похоже, ваша помощница всякого повидала — настолько спокойно и деловито занимается этим делом. Это достойно восхищения.

Маркби спрятал улыбку.

— Да, покойной, предположительно, было от шестнадцати до двадцати лет. Мы пока не знаем точно, как она умерла. — Маркби помолчал, затем взглянул на священника. — Она была беременна в момент смерти. В области таза у нее были найдены кости зародыша четырех-пяти месяцев.

Отец Холланд опустил голову и потер лицо ладонями. Подняв голову, он сказал:

— Я не видел скелета целиком, и, признаться, рад этому. Мне хватило черепа. Инспектор Брайс ничего не сказала о ребенке. Когда ее похоронили? — Его волнение росло. — И кто? И почему никто об этом не знал? Одно могу сказать: ее похоронили без моего участия!

— Мы поговорили с Дэнни и Гордоном. Выяснили, что официально могилу открывали в 1962 году, и, следовательно, это захоронение было произведено позже. Братья Лоу настаивают, что, пока они служат при кладбище, никто могилу не трогал — они бы непременно заметили. Так что мы можем сказать, что женщину похоронили не позднее одиннадцати-двенадцати лет назад, но, возможно, и все тридцать лет назад. Криминалисты долго юлили, но потом признали, что первая дата вероятнее.

Отец Холланд резко выпрямился, хлипкое кресло заскрипело.

— Ну конечно! Когда я только принял приход, хоронили еще на старом кладбище, при церкви. Могильщиком в то время был старик-пьяница по имени Буллен. Он давно уже был на пенсии. Много лет от него было больше неудобств, чем пользы, но уволить его оказалось нелегко. У него были защитники, оправдывавшие его пристрастие к алкоголю. Сам он уходить не желал. Из-за него у меня возник конфликт с некоторыми из прихожан — кстати, один из первых. Мне помогли изменившиеся обстоятельства. Кладбище заполнилось, его необходимо было закрыть. Окружной совет определил место для нового кладбища неподалеку, но уже на земле округа, и нанял своих могильщиков — братьев Лоу. Буллену пришлось наконец-то уйти на пенсию.

Маркби улыбнулся:

— Я помню Ната Буллена еще по моей работе в Бамфорде. Его забирали за пьянство и неподобающее поведение рекордное количество раз. Дошло до того, что его уже не пускали ни в один паб в городе. Наверно, при такой работе, как у него, невозможно не пить.

— Каждый раз, когда он копал могилу, то падал в нее головой вниз, — сказал отец Холланд и нахмурился: — Я приехал в Бамфорд чуть больше одиннадцати лет назад. Так что ее могли похоронить незадолго до того, как Эплтон ушел на пенсию. — Он вздохнул с явным облегчением и сконфуженно посмотрел в сторону Маркби: — Я буду откровенен. Если кто-либо смог пробраться на мое кладбище и произвести там незаконное захоронение, это вряд ли говорит в пользу моей наблюдательности или того, что я надлежащим образом выполняю свою работу. Но Морис Эплтон в последние год-два священства сильно болел и не мог толком ни за чем следить. Приходские дела были донельзя запущены. Хорошо еще, что у них в то время существовал приходской совет.

Священник поколебался.

— Как я уже упомянул, вначале у меня возникли столкновения с этим советом. Они привыкли вести дела по-своему и слышать не хотели ни о каких переменах. Прихожанка по фамилии Этеридж обвинила меня в папизме и перестала посещать службы. — Он потряс своей окладистой бородой, как бы отгоняя воспоминания о старых ссорах. — Как вы ее опознаете? По спискам пропавших без вести?

Настал черед Маркби конфузиться.

— В то время эти списки велись не так аккуратно, как сейчас. Не только отец Эплтон пускал все на самотек. Мы надеемся, что кто-нибудь вспомнит об исчезновении молодой женщины и обратится к нам. Естественно, мы располагаем некоторыми сведениями о пропавших людях, но, видите ли, нам необходимо поднять записи за тридцать лет — начиная с того времени, когда эту могилу открывали в последний раз. Конечно, мы проверим все сохранившиеся дела об исчезновении людей за этот период, но на это потребуется время. Когда иссякнут варианты, относящиеся к нашему округу, мы возьмемся за соседние. Теоретически, эта женщина могла появиться откуда угодно. Однако вполне возможно, что она местная.